Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Учтите политическую обстановку, милорд, – взял слово граф Лиллидей. – Как только вы оповестите Адриана о мятеже, он тут же созовет своих вассалов. Можно не сомневаться, что на его стороне выступят Лабелин и Литленды, Альмера и Надежда. Это даст ему не меньше тридцати тысяч рыцарей! У Адриана будет пятикратный перевес в кавалерии! Как вы планируете победить, милорд?..
Эрвин громко кашлянул и заговорил на весь зал:
– Я хочу дать шанс не только Адриану. Здесь, среди нас, могут быть такие, кто не согласен со мной. Те, кто не готов подчиняться моим приказам, кто считает меня глупым и неопытным. Те, кто не верит мне. Я даю вам возможность, но только одну: встаньте и уйдите прямо сейчас. И никогда не возвращайтесь. Я не стану преследовать – даю слово лорда.
Джемис аж присвистнул. По столам пробежал шепоток. Такого не ожидал никто. Разрешение на предательство?.. Как это?..
Некоторые лица выразили колебание. Некоторые предпочли бы не идти за неженкой в его самоубийственный поход… но не могли решиться подняться с мест. Было слишком похоже на издевку или жестокую проверку. Сложно поверить, что герцог говорил всерьез.
Эрвин нашел глазами кайра – зачинщика поединка, и чуть заметно кивнул. Тот побледнел, но встал. Растерянно развел руками.
– Милорд?..
– Ступайте, – сказал герцог.
Кайр пошел к выходу, то и дело оглядываясь. Эрвин буравил его взглядом, пока воин не оказался за порогом. Повернулся к залу:
– Кто еще? Кто еще не верит мне?
Поднялось несколько человек. Потом другие, и еще. Один за одним, двадцать три воина покинули зал. Больше, чем Эрвин хотел бы, но меньше, чем опасался.
Затем он окинул взглядом верхний стол: Хортон и Блэкберри, Лиллидей и Хайрок, бароны, два кузена, сестра и мать, граф Шейланд. Никто из них не изъявил желания встать. Многие опустили глаза.
– Я рад, что теперь меж нами полное взаимопонимание, – сказал Эрвин и взмахом руки велел начать трапезу.
Иона хотела сказать что-то, но Эрвин прижал палец к губам:
– Потом.
И через плечо сестры шепнул Виттору Шейланду:
– Граф, после обеда я хотел бы поговорить с вами наедине.
* * *
Эрвин плотно запер дверь кабинета и предложил свояку сесть. Тот отказался. Застыл в напряженной позе, готовый не то сражаться, не то оправдываться, не то отвесить поклон.
– Граф, почему вы не ушли?
– Простите?..
– Я предложил уйти всем, кто не хочет участвовать в моей безумной, безнадежной затее. Большинство северян остались – они сумасшедшие, как и я. Но вы-то, граф?..
– Ваша светлость… – Виттор Шейланд потер подбородок, опустил взгляд. – Вы не лучшего мнения обо мне. Я не первый день живу на свете, милорд… Понимаю: такие, как леди Иона, не выходят за таких, как я. Уже одного этого довольно для вашей немилости… Я – сын банкира и внук купца, это верно. Но и сын графини – тоже. Вы предложили уйти, и предатели ушли. Можете думать обо мне что угодно, милорд, но у меня есть достоинство. Я остался.
– Слово «предатель» неприменимо к тем, кто не связан клятвой. Вы не обязаны служить мне.
– Но я – ваш свояк, милорд.
Эрвин искривил губы в улыбке:
– Будьте верны Ионе – этого довольно.
Граф Шейланд прочистил горло:
– Милорд, неловко говорить… Не к лицу мне пафос и громкие слова. Не тот я зверь, чтобы рычать. Но… мне тоже не по душе то, что сделал Адриан.
Эрвин смерил его внимательным взглядом, будто увидел впервые.
– Хорошо сказано. Я рад это слышать… И тем не менее, буду просить вас, граф: уезжайте. Вернитесь в Уэймар. Доложите императору о том, что видели здесь.
Виттор дернулся:
– Вы принимаете меня за…
– За умного человека, граф. Тысяча ваших воинов не изменит ход войны. Они даже не удержат Уэймар, если император пошлет туда искровиков. Но если вы сделаете, как я прошу, то спасете себя… и мою сестру.
– Вы просите… постоять в стороне, пока вы сражаетесь со злодеем и тираном?
– Да. И защитить леди Иону.
Виттор поразмыслил – и покачал головой.
– Нет, милорд, простите. Я не сделаю этого.
– Имеются весомые причины, кроме уязвленной гордости?
– Даже две. Во-первых, леди Иона не согласится стоять в стороне. Ни за что.
– Я поговорю с нею.
– И она откажет вам, милорд. Увидите.
– Увидим. А во-вторых?
– Во-вторых, у меня есть идея. Вам ведь нужны союзники, верно?
Эрвин прищурился, склонил голову в сомнении.
– Хотите сказать, вы можете привести на мою сторону Великий Дом?
– Полагаю, да.
– Как?
Виттор медлил.
– Желаете плату за это?
– Да, милорд.
– Какую?
– Ваше доверие.
Герцог издал смешок:
– Всего-то?..
– Милорд, я женат на вашей сестре и знаю, чего стоит доверие Ориджина. Дороже всего, что я мог бы попросить.
Эрвин ответил:
– Ничего не обещаю вам. Лишь одно: я дам вам право выбрать сторону, и если по какой-то причине выберете мою – я приму вас.
Виттор слабо улыбнулся:
– Этого я и хотел, милорд. Моя идея – в следующем…
Полчаса спустя граф Шейланд покинул кабинет герцога. В приемном покое дожидались леди Иона и кайр Джемис. Они застали Эрвина в странном воодушевлении.
– Милорд, ваша радость скверно пахнет, – тут же заявил Джемис. – Вы имеете дурную привычку смеяться, стоя на пороге смерти.
– Сейчас – не тот случай, – возразил Эрвин. – Близость смерти наскучила и больше не забавляет. Я стал предельно осторожен.
– Неужели? – с сарказмом процедил кайр. – Из чистой осторожности вы предупреждаете императора о своем мятеже?
– Именно.
– Даете ему время подготовиться, собрать войска, встретить нас пятикратным перевесом?
– В кавалерии. И десятикратным – в пехоте.
– А изменникам в вашем войске милостиво позволяете предать вас?
– Точно так.
– Не объясните ли смысл ваших поступков, милорд?
– И не подумаю! – Эрвин буквально лучился самодовольством.
– А мне – объяснишь?.. – осторожно спросила Иона.
– И тебе – нет.
Лицо сестры посерело. Кайр Джемис сказал:
– Вы просили правду, милорд. Извольте: ваш поступок выглядит благородной глупостью. Очень благородной… и очень глупой.